Майор запаса морской авиации О.В.Тюренков в горячих точках не бывал. На вопрос об этом с офицерской прямотой ответил: «Слава богу, не довелось». И не было в его словах никакого позёрства – ни один нормальный человек не мечтает попасть на войну. К тому же служил он в таких частях, которые не приведи господь задействовать в военных конфликтах. Наш выбор определило то, что Олег Викторович – настоящий офицер. Из тех, кто, несмотря ни на какие лишения, всегда готов выполнить свой воинский долг.
Советские мальчишки мечтали не о карьере маклеров, дистрибьюторов и визажистов. Они мечтали стать лётчиками, космонавтами, полярниками… «Без мечты в авиацию не попадают, – считает Олег Викторович. – У нас в семье военных не было. Отец – машинист паровоза, мать – повар. А я с раннего детства думал только о небе». В Прибельской поселковой школе, которую окончил Олег Тюренков, его фотография – на стенде лучших выпускников. Примечательно, что ни до него, ни после ни один из выпускников этой школы не стал лётчиком.
Оренбургское высшее военное авиационное Краснознамённое училище лётчиков (то самое, в котором учился Ю.А.Гагарин) – многопрофильное. Это значит, что к концу 3 курса курсанты сами определяются, в какую авиацию им идти. О.Тюренков выбрал морскую, потому что, по слухам, морские лётчики на Дальнем Востоке летали больше всех. Для настоящего лётчика – это главное. А увидев однажды лётчиков морской авиации, окончательно определился с выбором. Уж больно понравились чёрные кителя, кортики…
Кстати, инструктором на лётном тренажёре у курсанта О.Тюренкова был майор, который учился в одном взводе с будущим первым космонавтом планеты. По воспоминаниям инструктора, это был добродушный, улыбчивый малый. Ничем не отличался от других ни в поведении, ни в учёбе. И когда они услышали по радио, что в космосе – Гагарин, удивлению и ликованию не было предела: «Это же наш Юрка!».
- В общем, определился я в морскую авиацию, на Дальний Восток, – продолжает Олег Викторович. – Правда, на деле оказалось, что в тот период больше всех летали транспортники. Но мне повезло: я попал в экипаж командира полка стратегических ракетоносцев. Одной из гипотетических наших задач было уничтожение кораблей потенциального противника на наших тихоокеанских рубежах. В частности авианосцев.
Стратегический бомбардировщик Ту-16 , впервые поднявшийся в воздух ещё при Сталине, вплоть до своего снятия с вооружения в 1993 году не раз заставлял поволноваться наших потенциальных противников. Неудивительно: стратегические крылатые ракеты могут взволновать кого угодно. Ракетами самолёт начиняли специалисты вооружения. Чтобы кто-нибудь не дай бог их не разглядел, к ракетоносцу при подвеске цепляли снизу тент. Секретность была такой, что даже пилоты порой не знали, обычный заряд у них на борту или «ядрёный».
Есть такая профессия – Родину защищать . Цену этой крылатой фразы из культового фильма сполна познали офицеры советской закалки в начале девяностых. Без преувеличения можно сказать, что российская авиация тогда удержалась на таких профессионалах, как Олег Тюренков. Офицеры с ужасом вспоминают снабжение армии тех лет. Форма изнашивалась до дыр. Её заказывали за свой счёт в военторгах. По три месяца не платили зарплату. Огородов не держали: на каменистой мёрзлой земле даже картошка не росла. Какое-то время семьи спасали лётные пайки, но и их вскоре сократили настолько, что лётчики предпочитали денежную компенсацию. Но и денег для армии в стране уже не было.
Однажды Олег увидел, как его сослуживец выгружает из своего «жигулёнка» глыбы замороженного минтая . «Вот, лётную пайку получил, – кивнул тот другу. – Тут тебе и сахар, и шоколад, и сгущёнка… Куда это девать? Ни кошки у меня, ни собаки». «Дай пару блоков, – попросил О.Тюренков. – Жена на пятом месяце, а дома – хоть шаром покати».
Вы когда-нибудь пробовали две недели сидеть на одном минтае? На завтрак – минтай жареный, на обед – минтай варёный, на ужин – котлеты из минтая. Давились, но ели – больше ничего не было. После этого Тюренковы несколько лет не выносили даже запаха рыбы. А ведь пилоты на таких пайках ещё и летали.
Настоящие офицеры, они стойко переносили лишения лихих девяностых. Но не выдержали жёны: однажды с детьми и колясками перегородили взлётную полосу и сорвали полёты. Неудивительно, что уже через несколько часов после ЧП с жёнами лётчиков на «разбор полётов» прилетели командующие флотом и авиацией флота. А через несколько дней выплатили деньги. И полёты продолжились.
Тем временем в ходе перестановок в армии капитан О.Тюренков попал в экипаж противолодочных Ту-142. В тяжелейших условиях морские лётчики несли вахту по охране дальневосточных морских рубежей Родины. В буквальном смысле впроголодь, практически в обносках они отслеживали и отгоняли американские атомные подлодки от наших территориальных вод. С одним исправным аккумулятором на 6 самолётов разного типа. Техники по возвращении экипажа переставляли его с одного борта на другой… Так и летали.
- Олег Викторович, сказывались ли на полётах эти передряги?
- До ЧП в полётах не доходило, хотя нередко возвращались, словно выжатые. Случались ЧП другого рода. Один из экипажей нашего полка обнаружил американскую подлодку возле Камчатки, в наших территориальных водах. Лодка вынуждена была всплыть. Вот это действительно было ЧП международного масштаба.
- А если бы американец не всплыл?
- Тогда его следовало потопить. Они об этом знали, потому и всплыли. Американцы тогда оскандалились на весь белый свет. Командира экипажа нашего самолёта представили к ордену Красной Звезды, пилотов – к различным боевым наградам.
Впрочем, случались в его служебной биографии и ЧП частного характера. Однажды на учебных прыжках в его парашют влетел сослуживец, и парашютные стропы запутались. Сейчас он вспоминает об этом с улыбкой, а тогда, пожалуй, было не до смеха:
- Вижу, дело худо, мой купол – всё меньше и меньше. С земли в мегафон кричат: «Отсоединяйтесь быстрее, разобьётесь ведь». И, как полагается, ненормативная лексика для полноты ощущений. Я кричу сослуживцу: «Делай что-нибудь!». Тот – молодец: одним взмахом стропореза срезал несколько строп (а они при натянутом парашюте – как стальная леска). Разминулись метров за сто от земли. Так с оторванными стропами и приземлился. Докладываю руководителю прыжков. Гляжу, а он дрожащими руками сигарету прикуривает. Со стороны фильтра…
Доводилось видеть, как другие ходили друг у друга по натянутому парашюту. Так бывает: летишь сверху прямиком на другой парашют, и, чтобы не врезаться, пробегаешь быстренько по куполу – и в сторону.
… В 1998-м капитан О.Тюренков ушёл в запас и распрощался с лётной службой . Ехал на родину, а на душе скребли кошки. Не за себя. Что будет с авиацией, флотом, с армией, со страной, наконец? Тогда казалось, этому безобразию конца не будет… Даже полагающееся выходное пособие пришлось выбивать через суд. Впереди ждала неизвестность.
- В восьмидесятых годах каждый раз по дороге в отпуск, проезжая мимо Стерлитамака, я зарекался: никогда не буду жить в этом городе, – вспоминает он. – Как люди здесь вообще живут?! Смог стоял такой, что нечем было дышать. И вдруг в конце девяностых – никакого смога. Чистый, ухоженный город. В отличие от суетливой Уфы, всё рядом, под боком. Зашёл в военкомат, там очередь на квартиру вдвое короче, чем в Уфе. В общем, осмотрелся я и решил остаться здесь.
Вот уже более пятнадцати лет его судьба связана с нашим городом . Здесь пустил корни: здесь родился сын, здесь дочь окончила школу и пошла в журналистику. И ещё. Так случилось, что на рубеже веков круто изменилась не только судьба Тюренковых. Тяжёлые для страны, а вместе с ней и для армии, и флота времена, что вынесли на своих плечах такие офицеры, как О.Тюренков, остались позади. Новая Россия во главе с новым Президентом вышла из трясины развала и безысходности. Тревожные мысли за судьбу страны Олега Викторовича больше не донимают.
- Появилась вера в будущее. В будущее наших детей, – говорит Олег Викторович. – Сильная армия – сильная страна. Слава богу, что теперь на самом высоком уровне есть понимание этого.
В чем заключается мужское счастье?
Загрузка ...