Андрей Анатольевич Ширяев – тот, кого за спиной называют «вселенским Дедом Морозом» за его готовность первым предложить помощь человеку, который в этом нуждается. Ещё один редкий дар Ширяева – в том, что он тут же забывает о своём благодеянии и спешит дальше по жизни, полной бесконечной череды дежурств, встреч, операций и разговоров о больных даже на домашней кухне. Андрей Анатольевич уже много лет работает заместителем главного врача по хирургии клинической больницы № 1, а с прошлой осени был избран ещё и главой города – председателем Совета ГО г.Стерлитамак. Сегодня наши простые вопросы из шляпы – для него.
– Что может заставить вас покраснеть?
– Даже не знаю. Неудобная ситуация или нехорошие действия с моей стороны. А вообще я быстро краснею – я ж в прошлом блондин, кожа очень светлая.
– Помните ли вы свой самый длинный рабочий день?
– У всех, кто работает в стационаре, все дни длинные. День работаешь, потом дежуришь до утра, а потом – снова идёшь на работу. Моя жена до сих пор так работает, она – неонатолог. Однажды, помню, был случай: зашли в операционную вечером, а вышли утром, даже на оперативку опоздали. Хирурги уйти домой не могут, если нужна помощь.
– Какие приметы вы не игнорируете?
– Нельзя инструменты ронять.
– У вас есть домашние животные?
– В детстве была собака. Родители долго не разрешали, но благодаря бабушке у меня появилась немецкая овчарка. Я отдавал ей много времени. В Уфе, где мы жили, был клуб служебного собаководства, и я там занимался. Сегодня я тоже мечтаю о собаке, надеюсь, скоро обзаведусь.
– О чём люди всегда забывают?
– О том, что они смертны.
– Вы верите в чудо?
– Сложно сказать. Но бывает так, что бригада много часов работает, и у пациента все шансы пойти на поправку, но мы его, увы, теряем.
А бывает, случай безнадёжный, думаешь, всё, не спас, но человек остаётся жить. Однажды мы свою коллегу буквально собирали после тяжёлой аварии: она перенесла переливание крови, были многочисленные травмы, переломы, давление сильно упало, словом, никакой надежды. Но она выжила. Месяц у нас пролежала, потом в республиканской больнице долечивалась. А потом – вышла на работу и снова лечит людей. Это считается чудом?
– Чему вас учат ваши дети?
– У дочери очень сильный характер, она упорная и очень трудолюбивая, постоянно работает над собой, много учится, хотя уже давно состоявшийся доктор. Сын долго не мог решить, кем же ему быть: врачом или музыкантом? Он хорошо поёт, владеет несколькими музыкальными инструментами, играл когда-то в известной уфимской группе… Он учит меня доброте.
– Вы повлияли на его выбор стать врачом?
– Нет. Я просто ждал его решения.
– Почему у врачей такой плохой почерк?
– У них, наверно, первая учительница была плохая. У меня была хорошая учительница, поэтому у меня почерк хороший. Я знаю одного врача, который у коллег просит прочесть, что он сам же написал. Если серьёзно, не знаю, почему плохой почерк, торопимся, наверное.
– Какой иностранный язык хотели бы знать в совершенстве?
– Итальянский.
– Хотели бы жить при коммунизме?
– Нам обещали, что будем. Но не вышло.
– Был ли СССР самой читающей страной?
– Несомненно. Каждый читал. Библиотеки были в каждой школе, в каждом ДК, на предприятиях, в каждом районе. Я много читал про приключения и животных. Раньше за книжками гонялись, особенно за подписными изданиями. Сейчас молодёжь тоже много читает через свои гаджеты. Информации вокруг очень много, но уважение к духу книги мы, к сожалению, утрачиваем.
– Способны ли вы на жертву?
– Опять же как понимать значение слова «жертва». Отказаться от чего-либо способен без проблем. Была у меня раньше одна пагубная привычка – я много и с удовольствием курил. Научился этому в армии: все на перекур, ну и я тоже. Я так отдыхал. В это время тебя никто не трогает. Но однажды пришёл из детского сада сын и с гордостью стал доставать из карманов окурки. А время тогда было дефицитное, начало 90-х. И он, как добытчик, решил позаботиться о папе и принести ему то, что сумел собрать на прогулке. Я был поражён. Ничего не оставалось, как дать ему настоящую сигарету. Пошли курить на балкон. У него – слёзы. Тогда я предложил: «Давай бросим. Прямо сейчас вместе бросим курить». С тех пор никто из нас не курит. Как врач говорю: бросайте курить, это очень вредно!
– Что бы вы запретили?
– Всё, что я хотел запретить, уже запретили: наркотики, а также курение и употребление алкоголя в общественных местах.
– Вы любите петь наедине с собой?
– Я вообще люблю петь. Пою всё подряд, но особенно люблю бардовскую песню – Олега Митяева, Виктора Третьякова…
– Где вы чувствуете себя уютнее всего?
– В больнице. Я там провёл большую часть жизни.
– С кем из великих вы бы хотели сходить в поход?
– С Юрием Визбором.
– Как вы отдыхаете?
– А я не устаю. Если серьёзно, все знают, что отдых – это смена деятельности. Нужно хотя бы ходить, телу нужна физическая нагрузка. Ходите ежедневно 5-7 км и будете чувствовать себя лучше.
– Что вас больше всего раздражает?
– Глупость и упрямство. Но я не раздражаюсь. Это же не помогает.
– О чём вы мечтали ребёнком?
– Чтобы родители купили мне двухколёсный велосипед. Потом они его в самом деле купили – тёмно-зелёный «Урал». Потом мечтал о собаке. Мечтал стать хирургом и научиться оперировать.
– Вы людей насквозь видите?
– Нет. Но немножко разбираюсь.
– Какое животное вы бы хотели приручить?
– Настоящего волка.
– Вы следите за модой?
– Да. Из-за угла.
– Какое историческое время вызывает у вас наибольший интерес?
– Каждое время по-своему интересно. Мне нравится культура средневековых замков. И время, до которого мы ещё не дожили. Хотя жить надо не сегодняшним, а каждым днём.
– Какие игрушки были у вас в детстве?
– Помню самую первую – надувного гуся по имени Максимов. Однажды дед с пенсии дал денег, и мы пошли в магазин и купили гармошку. Помню старые стеклянные ёлочные игрушки. Некоторые до сих пор сохранились. Кстати, ёлочные игрушки мы даже делали сами – из папье-маше и ваты. Отец был хорошим рукодельником. Сам делал механизмы, и наша ёлка умела вращаться. Помню также новогодний шар, который он сделал. Шар крутился, и было ощущение, что в комнате идёт снег.
– Делали бы вы вашу работу бесплатно?
– И делаю.
– Ваш любимый художник?
– Я люблю итальянцев. Особенно Микеланджело. Он для меня хирург в живописи, великолепный анатом. Из наших – люблю Репина, Айвазовского, Нестерова, Кочеткова.
– Какой самый счастливый возраст для мужчин? А для женщин?
– Самый счастливый – школьные годы. У тебя одна задача – учиться. Со времён школы я сохранил двоих-троих друзей. Когда ты школьник, тридцатилетний человек тебе кажется глубоким стариком. Впереди – вся жизнь.
– В чём мы перегнали Америку?
– «Мы делаем ракеты // И перекрыли Енисей, // А также в области балета // Мы впереди планеты всей».
– Ваше любимое блюдо?
– Шашлык.
– Какая ваша мечта осталась нереализованной?
– Я так и не научился плавать. И не умею играть на гитаре.
– Какой праздник самый лучший?
– Новый год. Это добрый, весёлый, семейный праздник без политической нагрузки. Хотя в Новый год я много раз дежурил, а дежурство – это работа, тут уж не до веселья. Бывало, даже оперировал под бой курантов, но праздник этот всё равно люблю.
– Какой уникальной способностью хотели бы обладать?
– Даром предвидения. Можно было бы больше помочь людям.
– Какую самую тяжёлую работу вам приходилось выполнять?
– Лечить людей. В молодости, когда служил в армии, самое тяжёлое было – переобуть танк. Каждый трак гусеницы весит 16 кг, таких траков – 96. Их надо соединить между собой с помощью кувалды и «пальцев». Невероятно тяжело.
– Какое для вас самое страшное наказание?
– Оказаться ненужным.
– За отказ от каких привычек следовало бы поощрять?
– За воздержание от курения.
– Вы быстро принимаете решения?
– Да. Профессия обязывает. Надо быстро соображать и быстро действовать.
Гузель СИТДИКОВА